Голтье Франиат: как французское кино воспитывает зрителя

— Спасибо вам за вопрос. Если вы не против, я иногда буду говорить в прошедшем времени. Если говорить о моей истории, я начал интересоваться кинематографом, когда был подростком — я тогда смотрел много разного кино и пробовал снимать свои фильмы с вместе друзьями. Мне очень нравился сам процесс съёмки: съёмочная площадка, вся эта суета и импровизация, практичность. Затем у меня был опыт работы  в чужих проектах с чужими интересными сценариями. Я могу сказать, что для меня это было увлекательное время – съёмки всегда были захватывающими, и я познакомился со множеством людей. Это был постоянный обмен, пересечение разных жизней.

Когда я снимал свои фильмы, для меня это были, скорее, поиски, размышления о жизни и о выборе — как, например, в фильме «Silence», где персонажи рассказывали свои сны. Это было больше исследование, чистое любопытство.

— Скорее, да. Я снял много короткометражек, и, наверное, часть из них действительно была про желание что-то выразить через экран, что-то сказать, что-то отдать, наладить контакт со зрителем. Но другие мои картины, скорее были приключениями, своего рода экспериментами — мне хотелось попробовать разные стили, вариативные способы съёмки. Да, часть моих картин — это мой разговор с миром, остальное — пробы и творческие эксперименты.

— Действительно, непростой вопрос. Я думаю, что считать себя режиссёром можно тогда, когда ты начинаешь зарабатывать деньги на своих фильмах. Потому что, по сути, каждый, кто снимает любые видео на камеру, мог бы быть режиссёром. Но тогда это определение теряет свой смысл.

Ещё режиссёром человек становится тогда, когда снимает несколько фильмов или полнометражный фильм. Вы знаете, что есть много разновидностей кино: есть полнометражные фильмы. Так вот съёмка одного фильма, чаще всего, — это попытка попробовать себя в чём-то новом, а режиссура нескольких картин — это уже повторение и развитие навыков.

— Безусловно, поэтому говорить о том, что человек становится режиссёром, когда обретает известность – неправильно, потому что есть не очень известные режиссёры, но, тем не менее, они снимают отличные фильмы, которые зрителям хочется снова и снова пересматривать, чтобы ещё раз испытать весь спектр эмоций.

— Мне сейчас очень откликается ваш вопрос. Порой я, действительно, думаю, что режиссёры или авторы, что создают произведения искусства, пытаются меня изменить. Но, к сожалению, бывает и так, что те, кто создаёт эти произведения, сами не до конца понимают или, возможно, не хотят понять всю сложность реальности. Поэтому, очень важно, чтобы зритель всегда умел держать дистанцию по отношению к искусству. И потом, всё зависит от фильма. Я, например, как раз за это очень люблю комедии, потому что знаю — такие фильмы не пытаются меня изменить, они просто хотят меня развлечь.

— Мне кажется, я понимаю, почему у вас появился такой вопрос. Это как раз то, чего стоит избегать в своём творчестве: желания показать что-то зрителю. Но, ради справедливости, стоит сказать, что, когда я снимал свои фильмы, мне и самому иногда хотелось что-то донести до публики. Но именно эти фильмы и были моими самыми неудачными картинами: самыми несмешными, самыми незахватывающими, самыми неискренними, самыми неспонтанными. Сейчас, по прошествии времени, я уже, как зритель понимаю: когда фильм пытается мне что-то донести, пытается меня заставить, вбить в голову какую-то тему, мне становится скучно, и у меня появляется желание от него отстраниться, оттолкнуть его. Но если фильм показывает сложных персонажей — ни хороших, ни плохих, ни чёрных, ни белых, — показывает мне настоящие, человеческие, правдоподобные чувства и ситуации, это меня захватывает куда больше. Так что, размышляя о чувстве страха оттого, что посыл фильма может быть неправильно понят, я, как зритель, как раз не хочу, чтобы мне что-то навязывали, чтобы мне давали какой-то «посыл» или жизненный урок. Не знаю, согласны ли вы со мной или нет.

— Сейчас я смотрю фильмы только как зритель. Я не думаю, что в ближайшее время вернусь к режиссуре, потому что открыл для себя другой вид деятельности, не менее увлекательный и не менее творчески насыщенный. Мне нравится смотреть фильмы с неоднозначными персонажами, через которых я понимаю, что у всех есть свои трудности, и важно держаться вместе, чуть больше друг друга понимать, и тогда всё получится.

Да, будучи подростком, я захотел снимать фильмы, потому что вырос в деревне, и фильмы были моей единственной дверью в этот огромный мир. Потом я начал учиться в Париже и с тех пор, как я начал здесь жить, я встречаю много разных людей, и у меня сложилось впечатление, что мне больше не нужна эта дверь для общения с миром. Может быть, именно от желания общаться с разными персонажами, появилась моя страсть, которая со временем угасла, потому что теперь я встречаю людей из разных стран, много путешествую, много работаю.

И я думаю, что кино было для меня окном в мир, но в этом мире всё было слишком насыщенно, гиперболизировано – радость преувеличена, грусть – преувеличена. А преимущество реальности в том, что она может быть менее интенсивной, чем в фильмах, но такая реальность захватывает даже сильнее. Настоящая реальность полна нюансов и деталей. И вот это меня интересует сейчас.

— Непростой вопрос. Я думаю, что кино будущего будет коротким. Даже не так – оно будет либо очень коротким, либо очень длинным.
Коротким, потому что в настоящее время кино постепенно заменяется созданием роликов для TikTok и других социальных платформ. Если мы хотим развлечься, вместо того, чтобы идти в кино на два часа, мы можем провести несколько минут в телефоне. Такая сейчас жизнь.

С другой стороны, кино будет становиться длиннее благодаря сериалам. Всё больше людей смотрят сериалы и увлечённо погружаются в эти вселенные. Поэтому мне кажется, что мы идем к двум крайностям длины, к двум противоположным полюсам: короткому и длинному кино одновременно.

— Мне нравится фильм «Всё, везде и сразу». В нём нет анимации, но есть приключения, есть юмор. Если симбиоз стилей выполнен интересно и хорошо, я не против. Опять же, бывают дни, когда хочется посмотреть серьезный фильм, а бывают дни, когда хочется отдаться комедии. Когда фильм сделан хорошо, он может смешивать внутри себя все жанры, и, если такая комбинация выполнена качественно, фильм становится шедевром. Если внутри фильма намешано много стилей просто для того, чтобы показать своё мастерство, зритель пройдёт мимо такой картины.

— Я много раз размышлял об этом, и, как бы это странно ни звучало, мне всегда приходили на ум имена людей, которые не имеют отношения к кино. Это основатели компаний, учёные, политические деятели. Если говорить о киномире, я бы встретился с режиссёрами фильма «Всё везде и сразу». Вы видели этот фильм?

— Совершенно верно. Мне нравится эта картина, потому что там происходит слияние жанров. Это фильм о матери, которая управляет прачечной, у неё напряжённые отношения с дочерью, и они путешествуют по различным мирам. Фильм повествует о семье, о том, как важно оставаться вместе, и, несмотря на свой глубокий смысл, фильм ещё и смешной.

— Нет, потому что даже плохие воспоминания — это часть меня сегодня. Это часть того, что есть сейчас. Безусловно, ценная часть. Все трудности, которые я пережил, все плохие моменты, которые мне удалось преодолеть, дают мне силы для дальнейшего пути. 

Когда мы чего-то боимся, когда мы злимся из-за чего-то, нужно сказать себе: «Помнишь, нам было сложно, но мы справились? Мы уже с тобой прошли через это». После таких слов нужно сосредоточиться, замедлиться, подумать и действовать. Но если бы ни у кого из нас не было сложного опыта, о чём бы мы могли вспоминать и как бы мы могли собой гордиться? Поэтому я благодарен за всё.

В моей текущей жизненной роли я более креативен, чем в кино. Когда я работал на съёмках у режиссёров, мне страшно было что-то предложить, я не хотел брать на себя инициативу. На площадке мы согласовывали всё: освещение, костюмы, тексты.

Сейчас я постоянно пытаюсь создавать инструменты или системы, чтобы эффективно работать с командой. Парадоксально, но сейчас во мне гораздо больше творчества, чем в тот момент, когда я был оплачиваемым сотрудником на съёмочной площадке.

— Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что я не знаю, есть ли магия французского кино. Наверное, есть кино, которое нравится французскому зрителю, но его не обязательно будет хорошо воспринимать мировая публика. Я знаю, что во Франции очень популярны романтические комедии. Может быть, это своего рода самоирония? Не знаю. Как вы видите французское кино?

— Это, наверное, клише, но в моей личной жизни это не так. Я не знаю, видели ли вы церемонию открытия летних Олимпийских игр, но там были сцены, которые могли бы показать, что эта ассоциация потеряла актуальность.

Но во французском кино часто присутствует соблазнение, и в большинстве фильмов оно всё-таки касается классической пары. Иногда клише всё же основываются на части правды. Клишированные представления не всегда далеки от истины.

— Я больше не строю прогнозы на будущее. Каждый день в мире происходит много нового, поэтому трудно быть уверенным в чём-то. Кто знает, что будет через несколько лет? Может быть, люди вообще устанут от кино. Может быть, наоборот, весь мировой кинематограф будет эволюционировать. Может быть, появятся другие формы, схожие с кино?

Будут ли авторы кинокартин воспринимать кино как способ рассказать о себе, о прожитом времени или о своей стране? Я не знаю. Но знаю о том, что существуют жанры и типы повествований, характерные для разных стран.

Возможно, сегодня, с приходом всемирной глобализации и возможностью свободно общаться со всем миром, простые и немного упрощённые повествования, как в фильмах, больше не работают?

Некоторые режиссёры могут повторить мой путь — обычного молодого парня, который любил кино, и мечтал, сидя в своей деревне, разговаривать с миром. А потом, с течением времени, у них отпадёт потребность в таком способе общения. Когда-то кинематограф совершил революцию, но теперь, с появлением интернета, мы знаем, что существуют и другие формы взаимодействия. Будут ли они актуальны через какое-то время? Кто знает?

Мы знаем, что все люди в целом похожи друг на друга. Поэтому фильмы о добрых и злых персонажах, возможно, начинают надоедать зрителям. Может быть, поэтому социальные сети и набирают свою популярность — потому что там некоторые люди показывают свою реальную жизнь. Это могут быть процедуры по уходу за собой, машины, механизмы, создание различных объектов — неважно.

Возможно, люди начали сомневаться в том, что им показывают в кино. Людей стали больше привлекать простые, реальные, конкретные вещи.